– Папа! – и тут же маханул счастливому отцу кулачком по лбу.
– Ну что, Ярослав? Тебя, значит, на пороги пошлют, – грустно сказала Лена.
– Так не меня же одного, со мной будет достаточно парней, чтобы ты не волновалась, – ответил, параллельно строя рожицы Ростику, Ярослав. – Да и это не завтра будет-то, я тебе ещё надоесть успею, – добавил он.
– Опять болтаешь глупости, Ярик! – укоризненно воскликнула Лена.
Байкал, посёлок Новоземельский.
Утро следующего дня.
За столом на открытой веранде полковничьей избы собралось примерно человек двадцать, чтобы обсудить дела дальнейшие в более узком кругу. После того как все налили горячий ягодный компот, слово взял Соколов.
– Товарищи! – В ответ на это уже старорежимное приветствие сразу несколько человек довольно громко хмыкнули, что заставило остальных невольно улыбнуться.
– По поручению коммунистической партии и советского правительства… – начал вещать голосом дорогого Леонида Ильича профессор Радек.
– Николай Валентинович! Уж вы-то! Ладно там Ринат будет паясничать, ему простительно.
– Всё-всё, молчу! Просто погодка отличная и компания ей под стать.
Соколов явно сбился с мысли, поэтому не смог сразу продолжить мысль:
– Поскольку аномалия никаким образом себя не проявляет, существует серьёзная опасность того, что домой мы не вернёмся никогда. Хотя и утверждать этого на сто процентов нельзя. Так вот, наступил момент определяться со стратегией нашего дальнейшего выживания.
Вячеслав кожей почувствовал, как почти два десятка пар глаз с вниманием устремились на него.
– Вот дыра откроется, привезут нам водки с бананами да форму с иголочки. Наши робинзоны сразу на дембель, разбалтывать своим закадыкам государственные тайны, – продекламировал Саляев.
– Ринат! Давайте уже серьёзней. Это хорошо, что нам весело, но веселья для нашей дальнейшей жизни в тайге мало. Нам нужно выживать в условиях семнадцатого века, а это не так просто, как, видимо, думают некоторые.
– Да ясно, что это не пикник с корешами, – уже с совершенно серьёзным выражением лица сказал Саляев.
– Да, ясно. Но если вам это и ясно, то люди, что прибыли с Руси, задают вопросы. Считаю, что нам надо сделать так, чтобы мы не находились в культурном диссонансе с жителями этого века.
– Вячеслав, погоди. То, что ты предлагаешь, – это некоторый откат от наших устоев, – заметил Радек.
– Да, какая-то однобокая толерантность получается, – согласился Смирнов.
– Я это предлагаю только для общения с ними, а не между нами! Все уже, наверное, заметили различный культурный уровень жителей семнадцатого века? Не всё гладко в общении, шуточки ваши казачки мало понимают. Да и к религии у них отношение фанатичное по сравнению с нами, это надо учитывать, кстати. Наверное, стоит показать им, что мы так далеки от них, как это есть на самом деле.
– В этом Вячеслав прав, – кивнул полковник.
– О чём я говорю, – продолжил Соколов, – о том, что необходимо принять те чины, что сейчас есть на Руси, – князь, боярин и прочие. И хотя бы немного чаще употреблять религиозные термины.
Раздались смешки со стороны Радека и его подопечных, улыбался и полковник.
– А сколько у нас будет князей? – спросил Петренко, ухмыляясь.
– Один, – с серьёзным выражением лица ответил Смирнов. – В нашем варианте подходит только единоначалие, играть в демократию некогда и незачем. Конечно, можно ввести горластое вече по типу Великого Новгорода, но что из этого получится, сказал ещё Платон в своей античности: демократия опьяняется свободой в неразбавленном виде, и из нее вырастает ее продолжение и противоположность – тирания. То есть или нас сожрут, или мы сами себя сожрём. Да и конечно, все эти средневековые должности предназначены не для нас – провалившихся в это время, а для тех людей, что тут живут. Но нам не стоит выделяться, может быть, пока. А теперь я хотел бы обсудить структуру власти и принцип её работы. – Смешки мгновенно смолкли, и все посмотрели на полковника. Тот кашлянул и, немного смутившись, продолжил: – Значит, так. Во-первых, Вячеслав, я давно ждал подходящей ситуации, чтобы заговорить об этом. Это не сиюминутное желание, а давно продуманное мною решение. Сегодня самый подходящий момент для этого объявления. – Смирнов сделал паузу, чтобы все прониклись моментом, и продолжил: – Вот что я хочу сказать: я считаю, что Вячеслав Соколов должен стать нашим князем. Да, Слава, мы уже с тобой это обсуждали, это лучший вариант для нас всех.
Тут же со всех сторон раздались недоуменные возгласы. Соколов сокрушённо покачал головой.
– Нельзя сейчас менять власть, мы даже не сформировали общество! – выкрикнул сержант Васин.
Поддержавший его Зайцев добавил:
– Коней на переправе не меняют. Полковник был назначен начальником экспедиции.
Подняв руку, дабы успокоить присутствующих, Смирнов сказал далее:
– Парни, всё это так. Но у нас ситуация проще: нас немного и все друг друга знают. Вы же все прекрасно видите, насколько умело Вячеслав справляется с руководством посёлками, как общается с людьми, какой он отличный организатор, к тому же великолепный технический мастер. Я же чистый военный, и моё дело – организация военного дела. Ну и чтобы моя речь не казалась тем, что я просто сдаю власть, я готов быть министром внутренних дел, обороны, – Смирнов рассмеялся, – или, как предлагает Слава, боярином внутренних дел.
Гнетущее напряжение несколько спало, но оба сержанта продолжали выражать своё неудовольствие.
– Все ли за это предложение товарища полковника? – Сазонов поставил вопрос на голосование.